Имя священника Георгия Гапона неразрывно связано с событиями 9 (22) января 1905 г., вошедшими в историю как Кровавое воскресенье. Пользуясь поддержкой рабочего класса Санкт-Петербурга, он организовал многотысячное шествие к Зимнему дворцу, чтобы передать императору Николаю II петицию с требованиями о нуждах простого народа.
После того как демонстрация была расстреляна царскими войсками, Гапон сбежал за границу. Скрыться от преследований мятежному попу помог человек, который впоследствии сам стал его убийцей.
Детские годы и юность
Георгий Гапон родился 5 (17) февраля 1870 г. в деревне Белики Полтавской губернии. Его отец Аполлон Федорович был волостным писарем, мать — простой крестьянкой, не умеющей писать и читать.
После окончания начальной школы Георгий поступил в Полтавское духовное училище, затем — в духовную семинарии. Во время учебы он увлекся идеями толстовцев, чем навлек на себя гнев руководства семинарии.
За свободомыслие студента лишили стипендии, а в 1893 г., когда он окончил семинарию, выдали диплом второй степени, который не давал ему право на поступление в университет. Из-за этого Гапон вынужден был остаться в Полтаве. Он устроился работать в земскую статистику и стал подрабатывать репетиторством.
Семейная жизнь и принятие духовного сана
В одном из домов, где Гапон давал частные уроки, он познакомился с дочерью местного купца. В 1894 г. Георгий женился на ней, после чего принял духовный сан и стал священником бесприходной церкви при городском кладбище.
Благодаря способности убедительно говорить и врожденной харизме молодой батюшка быстро превратился в местную знаменитость. Стремясь жить по христианским законам, Гапон помогал всем, кто оказывался в сложных ситуациях. На его проповеди стекались верующие со всей Полтавы.
Гапон прожил в счастливом браке несколько лет. Жена родила ему дочь и сына, но в 1898 г. заболела и умерла. Убитый горем вдовец не смог больше оставаться в Полтаве, где ему все напоминало о супруге, и отправился в Санкт-Петербург.
Начало общественной деятельности
В столице Гапон присоединился к благотворительной миссии, которую проводило Общество религиозно-нравственного просвещения.
Вскоре его пригласили читать проповеди в Церкви Милующей иконы Божией Матери, расположенной в Галерной гавани. Новый священник быстро привлек к себе внимание. На его проповеди съезжались верующие из разных уголков Петербурга, и церковь, рассчитанная на 2 тысячи прихожан, каждый раз была полностью заполнена. Слушателями Георгия были как бедняки, так и представители высших сословий.
Лидер рабочего движения
Осенью 1902 г. Гапон познакомился с Сергеем Зубатовым, занимавшим должность начальника Особого отдела Департамента полиции. Чиновник курировал создание подконтрольных властям рабочих союзов и предложил священнику принять участие в деятельности одного из них — «Общества взаимопомощи рабочих механического производства г. Санкт-Петербурга».
Подобные организации учреждались в разных российских городах. Их целью было проведение среди рабочих просветительской работы, направленной на предотвращение распространения революционных идей. Гапон принял предложение Зубатова и стал выступать перед трудящимися с лекциями.
Вскоре у батюшки появилось множество сторонников. И это неудивительно, ведь, пользуясь тем, что полиция ему доверяет и поэтому не контролирует, Гапон начал произносить перед слушателями пламенные речи о всеобщем равенстве, борьбе за права и свободы. Эти слова быстро нашли оклик в сердцах рабочих, живших в условиях крайней бедности.
Летом 1903 г. Зубатова отправили в отставку. Воспользовавшись подходящим моментом, Гапон выступил с инициативой создать на базе «Общества» организацию, которая дала бы больше свободы рабочему движению. Новый союз, названный «Собранием русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга», официально начал работу в феврале 1904 г.
Став главой «Собрания», Гапон начал активно вербовать рабочих, убеждая, что организация будет отстаивать их права, бороться за улучшение условий жизни и труда.
Накануне кровавых событий
В декабре 1904 г. руководство Путиловского завода уволило 4 рабочих, которые были членами гапоновского профсоюза. Поп-революционер воспринял их увольнение как вызов «Собранию» и взялся восстановить их на работе.
Приняло участие в забастовке 03 января 1905.
Для этого на завод от имени организации отправилось сразу несколько депутаций, но все они вернулись ни с чем. Тогда Георгий Гапон призвал рабочих Путиловского завода к стачке.
Забастовка трудящихся завода началась 3 января 1905 г., в ней приняло участие 12 тыс. человек. В течение нескольких дней к мятежникам присоединились работники других столичных заводов. К вечеру 7 января общая численность бастующих достигла 100 тыс. человек.
Требования, которые выдвигали рабочие, касались улучшения условий их труда. Но фабриканты и чиновники не хотели идти на уступки.
Не собираясь сдаваться, Гапон предложил составить петицию о нуждах рабочего класса и отправиться с ней к Николаю II, ведь, по словам начальника императорской дворцовой охраны А. Спиридовича:
На заседании «Собрания» 6 января Гапон призвал нести петицию всех рабочих Петербурга, ведь, если к царю придут десятки тысяч людей, он не сможет проигнорировать их просьбу. Назначив шествие на 9 января, руководители «Собрания» приступили к составлению петиции.
В субботу, 8 января, поп выступил перед «Собранием» с последней речью. В ней он убеждал участников организации прийти на Дворцовую площадь вместе с женами и детьми. По словам очевидцев, он заклинал рабочих «не прикасаться к спиртным напиткам, не иметь при себе оружия…, не применять грубой силы при столкновении с властями». Демонстрация должна была носить исключительно мирный характер.
Но чем ближе становилось 9 января, тем сильней сомневались руководители «Собрания» в успехе затеянного мероприятия. Лидер рабочего движения А. Карелин вспоминал:
Ни у Гапона, ни у руководящей группы не было веры в то, что царь примет рабочих и что даже их пустят дойти до площади. Все хорошо знали, что рабочих расстреляют.
Но Гапон все равно не отказался от своей идеи. Из-за этого советские историки называли его провокатором, обвиняя в том, что он намеренно вел рабочих на верную смерть, чтобы на волне всеобщего недовольства, возникшего после расстрела, поднять в стране народное восстание.
В сталинском «Кратком курсе ВКП(б)» говорилось, что священник действовал заодно с правительством:
Гапон взялся помочь царской охранке: вызвать расстрел рабочих и в крови потопить рабочее движение.
Кровавое воскресенье
Воскресным утром 9 января от Нарвского отдела «Собрания» к Зимнему дворцу отправилась 50-тысячная толпа, в которой вместе с рабочими шли женщины, дети и старики. В первом ряду колонны в окружении телохранителей и ближайших соратников находился Георгий Гапон.
Такие же толпы, возглавляемые другими лидерами «Собрания», двинулись в направлении Зимнего дворца из остальных отделов «Собрания». По замыслу Гапона, они должны были соединиться на Дворцовой площади в 2 часа дня, чтобы «всем миром» передать петицию императору.
Но как только Гапон и демонстранты приблизились к Нарвской заставе, их атаковали кавалерийские отряды царской армии.
Батюшка крикнул: «Вперёд, товарищи! Или смерть, или свобода!». Толпа хлынула к площади, однако была остановлена выстрелами орудий.
Соратники Гапона, шедшие рядом с ним, попадали на землю мертвыми. Одна из пуль слегка ранила священнику руку. Он упал под напором испуганной толпы, а затем был уведен с Нарвской заставы эсером П. Рутенбергом, тоже принимавшим участие в демонстрации. Рабочие, шедшие за Гапоном, начали убегать, и вскоре на площади остались лежать только раненые и убитые.
Погибло в тот день.
Вслед за рабочими Нарвского отдела «Собрания» были расстреляны демонстранты, шедшие из других районов города. Подсчитывая жертв Кровавого воскресенья, историк В. Невский писал, что в этот день было «раненых от 450 до 800 и убитых от 150 до 200».
Побег в Европу
После расстрела демонстрации Гапон скрылся в доме Максима Горького, а затем, опасаясь ареста, при содействии эсеров уехал из России.
В начале февраля 1905 г. Георгий Аполлонович прибыл в Женеву. Здесь он тесно общался с находящимися в изгнании русскими социал-демократами, эсерами, анархистами и большевиками, планируя объединить все революционные партии и поднять в России народное восстание, которое уничтожит самодержавие. Вождем грядущей революции он видел себя.
Авторитет Гапона как лидера рабочего движения был непререкаемым. Н. Крупская в своих мемуарах вспоминала, в каком напряжении пребывал перед встречей с ним ее супруг В. Ленин:
Попытка возвращения
17 октября 1905 г. Николай II подписал Октябрьский манифест, провозглашавший ряд гражданских свобод, включая свободу слова и собраний. Кроме того, документ обещал политическую амнистию всем, кто принимал участие в январских событиях.
Узнав о манифесте, Гапон по поддельным документам в ноябре 1905 г. вернулся в Россию, чтобы хлопотать о получении амнистии и возобновлении деятельности «Собрания».
Когда председатель Комитета министров С. Витте узнал о возвращении священника, то предложил ему сделку: он восстанавливает работу всех отделов «Собрания», а батюшка уезжает из России до 9 января 1906 г. и, пока находится в эмиграции, ведет среди своих сторонников агитацию в поддержку царизма, осуждая революционное движение. В ответ ему было обещано, что после указанной даты он сможет вернуться в Россию и продолжить профсоюзную деятельность.
Гапон выполнил свою часть сделки. Уехав в Европу, он начал давать прессе интервью, в которых поддерживал политику, проводимую в России после провозглашения манифеста, и говорил о том, что для революции сейчас неподходящее время. После таких заявлений авторитет Гапона начал стремительно падать.
Американский биограф священника Уолтер Саблинский писал, что такое поведение:
«Принесло ему резкие осуждения со стороны революционеров … Внезапно революционный герой стал ярым защитником царского правительства».
Последние месяцы жизни и убийство
Вернувшись в начале 1906 г. в Россию, Гапон планировал продолжить работу в «Собрании», однако позиции Витте, обещавшего ему поддержку, стали ослабевать. Власть в стране фактически сосредоточилась в руках министра внутренних дел П. Дурново, не собирающегося церемониться с батюшкой.
Он приказал закрыть в Петербурге все отделы «Собрания», открытые Витте, и инициировал травлю Гапона в газетах, обвиняя его в продажности и предательстве.
Больше всего Гапон говорил о Рутенберге. В его изображении Рутенберг играл главную роль в революционном движении. Он был руководителем Боевой организации. Но в глубине своего сердца он потерял веру в победу революции. За крупную сумму он, наверное, будет готов предать революционеров. Так говорил Гапон. Всё это уяснило мне, что Гапон просто болтает вздор. Нет сомнений, что он готов всё и всех предать, но — он ничего не знает. Моё впечатление укрепилось: это неопасный враг, бесполезный друг.
Герасимов, А.В., начальник Петербургского охранного отделения.
Священник изо всех сил пытался спасти свою репутацию, отчаянно клянясь в верности народу. Параллельно с этим он надеялся продолжить профсоюзную работу.
Вскоре после возвращения Гапон признался своему давнему приятелю Рутенбергу, что является тайным агентом Охранного отделения полиции. Рутенберг рассказал об этом Е. Азефу, руководителю организации, которая осуществляла выгодные для партии эсеров политические убийства, и получил от него приказ «покончить с гадюкой».
28 марта (10 апреля) 1906 г. священника выманили на арендованную дачу в Озерках под Петербургом. Здесь его ожидали Рутенберг и трое других эсеров. Они задушили попа, а затем привязали его тело к веревке и подвесили на крюк.
Гапона нашли только через месяц. Вскоре в газетах появилось заявление анонимных революционеров, которые признались, что убили священника за его связи с царской охранкой, провокаторскую деятельность и Кровавое воскресенье. И хоть у полиции были улики против Рутенберга, ни он, ни его сообщники не понесли наказания за совершенное преступление.